ХАРКІВСЬКИЙ
НАЦІОНАЛЬНИЙ АКАДЕМІЧНИЙ
ТЕАТР ОПЕРИ ТА БАЛЕТУ
ім. М.В. Лисенка

 В Национальном театре оперы и балета им. Н. В. Лысенко состоялась международная премьера оперы «Искатели жемчуга» Жоржа Бизе. Новый спектакль — результат совместного сотрудничества вокалистов харьковской оперы с творческой командой агентства «Senf Theatre Partners».

Над созданием оперного спектакля трудилась постановочная группа из Нидерландов: режиссер — Марк Кроне, дирижер — Йорун Вейеринк, сценограф — Карел Спанак, художник по костюмам — Маррет фан дер Бюргт, хореограф — Андреа де Йонг. 

Опера перестала быть скучной 
Спектакль решен в свободном сценическом пространстве, без привычных декорационных излишеств — лаконично, выразительно, стильно. Хороший, я бы сказал, избирательный вкус с недавних пор стал присущ сценическому оформлению всех новых опер. Более того, изящная форма, в свою очередь, потребовала использования режиссерами изящных выразительных средств — как творческих, так и технических. Театр победил консервативное прошлое и, таким образом, стал интересен современному зрителю. Слава Богу, опера, как вид старейшего музыкально-вокального искусства, в харьковском театре перестала быть скучной. 
Нидерландские специалисты трудились на «почве», уже профессионально «возделанной» молодым, но подающим большие надежды главным режиссером театра Арменом Калояном. Его заслуга, на мой взгляд, заключается в глубоком понимании оперного искусства не только как вокального, а в тесной связи с искусством драматическим. Именно альянс постоянных театральных величин и поднял в «Искателях жемчуга» оперное исполнительское мастерство на уровень философски эмоционального осмысливания текстов и музыки. К счастью, миновали времена, когда оперные артисты демонстрировали на подмостках лишь свои вокальные профессионально-технические достижения. На харьковской оперной сцене сегодня появились не просто яркие индивидуальности, а вокалисты-личности, способные раскрывать внутренние драматические конфликты, выразительно характеризующие душевное состояние их персонажей. 
Считаю «Искателей жемчуга» этапным спектаклем, комплексным подтверждением того, что харьковская опера сейчас лидирует по качеству всех компонентов, присущих этому виду искусства.

Триумвират голосов
Не стану пересказывать историю о беззаветной любви охотника Надира и жрицы Лейлы, а последую утверждениям теоретиков музыки, что в «Искателях жемчуга» главное не сюжет, а мелодическая сторона. Тем более что Эжен Кормон и Мишель Каре создали для Жоржа Бизе весьма необычное для оперных спектаклей либретто, в котором нет злодеев. Все персонажи симпатичные, вполне порядочные и высоконравственные люди. В этом случае необходимый для любого сценического произведения конфликт возникает у них только между чувством собственного достоинства, верностью дружбе и любви.
Вождя Зургу в сценической трактовке Владимира Ефименко следует оценивать не только как прекрасно исполненную баритональную партию, а с позиций глубокого проникновения в суть трагических событий, происходящих не с Зургой, а именно с Владимиром Ефименко на загадочном острове Цейлоне. Его Зурга впечатляет каждым своим появлением. Вначале предстает в образе задумчивого юноши, готовящего себя к избранию вождем. В этой сцене его пение мягкое, затем чарующее, искреннее в дуэте с Надиром. Но когда его герой охвачен противоречивыми чувствами, голос певца в холодных интонациях передает ревность, негодование и — любовь. Владимир Ефименко убедительно и ярко отражает психологические перепады в состоянии своего сценического героя. Актер на ровном дыхании мягко поет огромные вокальные периоды, бережно окрашивая их широченной чувственной гаммой. Неторопливая интонационная подача вокального текста околдовывает тончайшими нюансами его пленительного голоса. Конечно же, это героическая партия, являющаяся важной доминантой оперного спектакля, дающая возможность певцу выгодно выделиться из общего состава исполнителей, но Владимир Ефименко не воспользовался таким правом, а утверждал значимость этого персонажа соответствием своей баритональной партии драматическому сопрано Тамары Гармаш и лирическому тенору Сергея Леденева. 
В результате на сцене возник поистине психологический триумвират голосов, совпадающих в изъявлении чувств так проникновенно, что его воздействие на зрителей иначе как катарсис не определишь. Такое воистину стереофоническое звучание, господа, нынче дорогого стоит!

На мировом уровне
Тамара Гармаш подводит жрицу Лейлу к любовной катастрофе с пониманием неизбежности трагического финала её героини. Как опытная артистка, она хорошо осознала, что сохранить тайну, интрига которой раскрывается авторами в начале этого произведения, как бы она ни старалась, не удастся. Либреттистами избран довольно рискованный ход, который в театральной практике называется «ранним узнаванием» — когда нас, зрителей, ставят перед фактом уже произошедшего события. Такой прием усложняет работу над ролью, заставляя исполнителей находить в своем персонаже как можно больше непредсказуемых черт характера, сохраняя интерес к себе на протяжении всего действия спектакля. Тамара Гармаш с этой задачей справилась. Её Лейла — жрица, наделенная даром трагического предвидения своей же судьбы, предстала метафорическим образом в нашем сознании и в мечтах вождя Зурги и охотника Надира. Состояние Лейлы много раз изменялось соответственно тому, как умело певица пользовалась собственными голосовыми возможностями. Лейла покоряла взволнованным диапазоном от лирического до драматического сопрано, а в редких случаях пленяла густыми интонациями бархатного меццо, возбуждающими в зрительном зале безудержный восторг. Считаю исполнение Тамарой Гармаш во втором акте каватины «Me voila seule dans la nuit» триумфальным, именно эта сцена наполнила спектакль глубоким смысловым значением. Всеобъемлющее эмоциональное переживание подав­ляемой внутренними противоречиями Лейлы стало для многих зрителей самой запоминающейся сценой. 
Светлый лирический тембр Сергея Леденева идеально подходит для партии страстно влюбленного юноши Надира. Ну а то, чего достиг этот солист в арии «В сиянье ночи лунной её я увидал…», которая часто исполняется в концертных программах как романс Надира, — вне всяческих похвал! И вряд ли неспециалист в области академического вокала сможет дать достойную оценку гениальному прорыву Сергея Леденева на вершину вокального Олимпа. Именно по этой причине понимаю, что не вправе давать какие бы то ни было оценки. 
Восхищенный, умиленный и заинтригованный прекрасным исполнением, решил узнать: можно ли спеть партии полюбившихся персонажей лучше, чем услышал в тот вечер? Такую возможность мне предоставил интернет. Слушая теноровую арию «Je crois entendre encore» и дуэт для тенора и баритона «Au fond du temple saint» в исполнении всемирно признанных выдающихся певцов всех времен и народов, пришел к выводу — наши, харьковские, им не уступают!

Источник: timeua.info

Автор: Александр Анничев