ХАРКІВСЬКИЙ
НАЦІОНАЛЬНИЙ АКАДЕМІЧНИЙ
ТЕАТР ОПЕРИ ТА БАЛЕТУ
ім. М.В. Лисенка

«Паяцы» — одна из двадцати опер композитора, однако именно она принесла автору огромную популярность и до сих пор считается своеобразным homo unius libri (подобно «писателю одной книги»). После премьеры оперы (21 мая 1892 года) на сцене миланского театра Dal Verme она облетела крупнейшие сцены мира и до сих пор не сходит с театральных афиш. Руджеро Леонкавалло мастерски соединил новаторские идеи веризма (правды жизни самих героев) с традиционной итальянской комедией дель арте.

 

Сюжет для написания оперы автор нашел в своих воспоминаниях из детства. В суде, где служил его отец, рассматривалось дело об убийстве из ревности, где виновником являлся актер бродячего театра, убивший свою жену во время представления. После приговора актер признался: если б время вернуть назад, он сделал бы это снова. Такое сильное психологическое потрясение детства не могло не отразиться в будущих творениях автора. Человеческие чувства, жизнь во всех ее проявлениях стала основой драматургии опер Леонкавалло, либреттиста и композитора.

 

Об особенностях своей трактовки партитуры оперы рассказывают ее постановщики — Виктория Рацюк (режиссер-постановщик и дирижер-постановщик), Наталья Кириллова (художник-постановщик).

 

 

 

Виктория Рацюк: На мой взгляд, еще важнее автор! Режиссер и дирижер — два важных лидера, интерпретаторы авторского замысла, несущие ответственность за рождение и жизнь спектакля. Но как зритель не делится на видящих и слышащих, так и дирижер с режиссером должны создавать цельный продукт. Здесь много задач важных и разных. Технический прогресс дает прекрасные заманчивые возможности режиссерам, художественная часть естественно становится яркой и впечатляющей, однако не надо забывать о главном, о содержании. Автор в музыкальной драматургии уже выдал решение спектакля. Важно правильно прочесть авторский замысел и адаптировать его так, как подсказывает время.

 

 

Виктория Рацюк: Я бы так однозначно не ставила вопрос. Вкусы и потребности у зрителей разные, они сами разберутся. Внутренний голос зрителя срабатывает на уровне — нравится, не нравится. Уверена в том, что внимание зрителя надо вовлекать в сопереживание, в ментальное соучастие действию. И еще зрителя нужно постоянно удивлять.

 

 

Виктория Рацюк: Совмещать эти функции сложно чисто физически, на репетициях необходимы ассистенты. Однако при всей сложности я имею огромное преимущество. Могу объяснить психологическую мотивацию персонажей прямо по партитуре, стараюсь глубже проникнуть в авторский текст: часто, например, мне приходится восстанавливать авторские темпы.

 

 

Наталья Кириллова: Да, приходилось, в основном это классические балеты и детские мюзиклы. Сейчас, параллельно с постановкой «Паяцев», я веду работу над сценографией балетов «Лебединое озеро» и «Спящая красавица» П. Чайковского для спектаклей, которые повезут в Харбин. «Паяцы» — это мой первый опыт в оформлении оперного спектакля. Тем более ответственно, что это одно из популярнейших оперных произведений. Отличия при работе с драматическим и оперным спектаклями, безусловно, существуют. Для последних они проявляются в более крупном «мазке», жестах, пластике. Подача оперного материала вообще подразумевает большую условность, визуальную метафоричность, продиктованную музыкальным текстом и поэтическим слогом самого либретто.

 

 

Наталья Кириллова: Для меня именно опера является лейтмотивом всех ежедневных эмоциональных переживаний: в зависимости от того, как складывается день, что я чувствую, звучит характерная тема, которая «отражает» меня сегодня. Я очень люблю комический оперный жанр, например «Севильского цирюльника» Дж. Россини, «Женитьбу Фигаро» В. Моцарта, также меня очень интригуют и привлекают произведения Жана Батиста Люлли. Не скрою, у меня есть мечта воссоздать спектакль с исторической точностью, в барочном стиле с его изысканной красотой в музыке и декорациях, пластикой артистов и подвижными колесными механизмами.

 

 

Виктория Рацюк: Театр в театре… так мы видим классический спектакль «Паяцы» Р. Леонкавалло. Автор в прологе говорит устами актера театра: «Слезы, что мы проливаем — фальшивы! Пусть наша боль и наши страдания вас не волнуют!» Однако… «Вы увидите любовь и грустные плоды ненависти. Вы услышите боль, крики ярости и циничный смех!» 

 

Веризм, правда жизни… Зло под маской добра, страдание под маской мести. Ничего не меняется веками. Я увидела тонкую нить, объединяющую всех главных героев — три модели любви мужчин к одной женщине. У каждого героя есть тонкий лирический эпизод, в котором выражено его глубокое, личное чувство к героине, истина тонкой души. Любовь Канио к Недде — собственническая, любовь властного, эгоистичного человека, который только в момент осознания потери понимает всю глубину своих чувств. Любовь Сильвио — простая и душевная, та, которую не купишь ни за какие деньги. Любовь Тонио — это чувство отчаявшегося человека. Обезображенный природой, он изначально лишен права на счастье, у него нет шансов быть избранным Неддой. Эти мужчины разрывают Недду своими эмоциями, но она не может принадлежать всем — отсюда и трагический финал. Действие будет происходить в наше время на берегу фешенебельного курорта. Зрителя ждет много сюрпризов, каждый сможет увидеть в этом спектакле что-то новое и интересное для себя.

 

Драма в жизни, комедия в театре — комедия в жизни, драма в театре. Это новая версия оперы, однако она не выдумана режиссером, эта версия лежит на поверхности партитуры автора.

 

 

Виктория Рацюк: Эта опера интересна как раз тем, что персонажи ее не одномерны. У каждого из них своя правда. К примеру, Недда не так уж невинна: в браке с властным Канио изменяет ему с Сильвио, с пренебрежением ведет себя с несчастным в любви к ней Тонио. Крайне противоречивый персонаж — Тонио. Я категорически не согласна с его трактовкой как «оперного злодея» — а таким он предстает абсолютно во всех классических постановках. К положительным персонажам, на первый взгляд, можно отнести героя-любовника Сильвио, так как чувства его чисты, однако он также преступает черту, завязав романтические отношения с замужней женщиной.

 

Наталья Кириллова: Сегодня вообще странно говорить о четком разделении на «плохих» и «хороших». Не существует таких классических канонов, например, и в комедии dell'arte или в произведениях классицизма. Тем более интересно анализировать отношения между персонажами в разрезе сегодняшнего дня.

 

 

Виктория Рацюк: Я не люблю осовремененные постановки, в которых какие-то новшества вносятся исключительно ради эпатажа. «Паяцы» перестанут быть «Паяцами», когда будет нарушен драматургический конструктив автора в музыке и вербальном тексте. Изменить место и время действия — это не значит разрушить авторский замысел. Возвращаться в итальянскую деревушку конца XIX века в наши времена, с современным типом мышления, другим темпом жизни — это значит создавать сугубо традиционную постановку. Но при нынешних технических возможностях мы можем позволить себе максимально приблизить оперу к современному зрителю: использовать видеоинсталляции, анимацию. Сюжет «Паяцев» актуален во все времена. И не будет нарушением авторского текста рассмотреть его под иным углом зрения — что у нас и происходит.

 

Наталья Кириллова: Я не знаю, за какую грань в творчестве нельзя переступать. Наверное, это грань, затрагивающая нравственно-этические понятия, а форма может быть любой. Мне кажется, нельзя смещать смысловые акценты, которые важны для авторской группы, работающей над спектаклем. Но главное — это бережное отношение к самой музыке.

 

Виктория Рацюк: Надеюсь, при просмотре новой версии «Паяцев» в нашем замечательном театре, с талантливыми, искренними исполнителями, хором и оркестром, а также с теми, кто работал над постановкой спектакля (а это — костюмеры, гримеры, бутафоры, работники сцены), зритель по достоинству оценит масштабный труд единой команды и будет вместе с нами проживать эту волнующую историю.